В начале прошлого века такое изобретение человечества как аэроплан было в массе своей явлением экзотическим. А уж в провинциальном Симбирске – тем более. Поэтому появление в небе над городом «летательного аппарата тяжелее воздуха» вызвало огромный ажиотаж.
1 июля 1912 года газета «Симбирянин» писала: «Позавчера с бегового ипподрома известный авиатор А.А. Васильев совершил очень удачный полёт. Поднявшись свободно и легко, А.А. Васильев сделал три грандиозных круга. Плавно парируя в воздухе, отважный авиатор поднялся до 150 метров высоты и, продержавшись 9 м. 34 сек., свободно спустился на землю на том же самом месте, где поднялся».
Это был первый акт представления. Второй состоялся спустя два дня, вечером, сразу после бегов и скачек весеннего сезона. «Лица, взявшие билеты на бега, имеют право присутствовать и на полете», - уточняла газета.
Репортаж о втором полете появился на страницах «Симбирянина» 3 июля. В нем говорилось: «Ровно в 8 часов вечера, опытный воздухоплаватель А.А. Васильев свободно и легко взвился в воздух. Поднявшись метров на 200 в высоту, отважный авиатор сделал несколько «восьмерок», а затем «эволюционировал» в воздухе, плавно опускаясь и, затем, подымается до 300 метров высоты.
Пройдя, таким образом, красиво и плавно несколько грандиозных кругов, А.А. Васильев свободно и легко опустился на ипподром, продержавшись в общем 10 м. 49 сек. в воздухе.
Бурные аплодисменты и приветственные возгласы раздавались при взлете авиатора вокруг и продолжались во время полетов его над публикой, когда авиатор благополучно прилетел на ипподром».
По нынешним меркам ничего такого особенно сложного в тех коротких полетах не было. Однако сто лет назад уже сама факт свободного подъема в воздух стал для симбирян настоящей диковинкой. Не случайно имя пилота было у всех на слуху.
Александр Алексеевич Васильев был одним из первых российских авиаторов. Эту редкую по тем временам профессию он освоил во Франции, в летной шкое Блерио.
Вернувшись на родину вместе со своим однокашником Виссарионом Савельевичем Кебурия (Кебуров), Васильев стал 17-м дипломированным авиатором в России, имевшим право совершать публичные полеты. Из Франции друзья привезли два самолета «Блерио», с которыми ездили по городам Империи.
Когда началась Первая Мировая война, авиатор ушел на фронт добровольцем и погиб.
Однако вернемся в Симбирск.
Ипподром в то время находился за чертой города, напротив чугунолитейного завода Андреева. Сегодня руины этого предприятия можно увидеть на перекресте улиц Кирова и Карсунской.
«Публики на ипподроме собралось много, - свидетельствует корреспондент «Симбирянина». - За стенами же ипподрома и на площади был, как говорится, весь город. И что характерно, что среди этой массы было немало публики, бесплатно получающей удовольствие на собственных выездах, лихачах и т.п. Это весьма характерная черта исключительно российских нравов. За границей, где, как справедливо сказал авиатор в беседе, публика не настолько беспринципна, как у нас – каждый считает своим долгом отдать посильную лепту за то удовольствие, которое он желает получить. И пользоваться, как у нас на «шармака» трудами другого для получения собственного удовольствия никто не позволит. У нас же, несмотря на полную доступность цены билетов для входа на ипподром (до 30 к.), площадь за ипподромом была усеяна любителями «шаромыжки» в модных шляпках, котелках и т.п. И эта публика, как справедливо заметил позавчера один господин, не уважает себя и не понимает своего цинизма».
Увы, но увещевания газеты остались гласом вопиющего в пустыне и через день, на следующем представлении «симбирская публика осталась верна себе и на этот раз. На ипподроме было «меньшинство», но зато за стенами ипподрома «шаромыжничало» симбирское большинство, среди которого опять изобиловали собственные выезды, лихачи, модныя шляпки, панамы, котелки и т.д.». То есть возможностью «пиратски» полюбоваться занимательным зрелищем воспользовались не только городские низы, но и публика «чистая» - состоятельная, интеллигентная и образованная.
А Васильев по приглашению группы граждан выехал в Вольск, где совершил один полет, а затем отправился в Сибирь, совершить ряд полетов в разных городах.
В Симбирск он больше не вернулся, и следующее подобное представление состоялось у нас только через сто лет.
«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 7 (продолжение)
События, 18.6.1937